Вера твёрдо говорит: тело — не человек. Наука, кстати, говорит то же. Просто наука вообще затрудняется сказать, существует ли человек, но и тело обезьяны — не обезьяна с точки зрения науки.
Тело человека это человек только до мгновения, когда человек жив. Точнее, тело это человек только до мгновения, пока тело живо.
Дать определение жизни и смерти тела легко, это дело договоренности между людьми. Определить, что такое человек, когда начинается и когда заканчивается (если заканчивается) человеческая жизнь , видимо, невозможно, как невозможно выпрыгнуть из себя.
Так или иначе, верующие и неверующие твёрдо знают: труп — не человек.
Труп это мёртвая материя. Поэтому любые манипуляции с трупом качественно отличаются от обращения с человеком. Обращение с человеком не может регулироваться обществом, социальными условностями и культурными договоренностями. У человека есть безусловные права, происхождение которых не вполне ясно, как и происхождение «человечности». У трупа так же нет каких-либо прав как у камня.
Любые манипуляции с трупом не могут быть заведомо позитивными или негативными, как и любые манипуляции с камнем. Они нравственно безразличны. Видимо, манипуляции с мёртвыми телами — один из древнейших способов речи, высказывания. По наличию захоронений принято отличать людей от человекообразных обезьян.
Захоронение — это не какое-то мифическое «уважение к покойнику». Захоронение это манипуляция с мёртвой материей с целью что-то сообщить себе и другим людям.
Частным случаем захоронения является отказ от захоронения. Выставление трупа или части трупа напоказ. Понять, что сообщает такое действие, часто очень трудно, а иногда в принципе невозможно без сопровождающего набора слов.
Выставление напоказ отрубленной головы может быть высказыванием: «Смотрите, какая сволочь!», а может быть заявлением: «Почтим память о святом».
Любые попытки оценить акт выставления трупа или его части, исходя из «культура вообще», «общечеловеческих ценностей» и просто привычек, есть наивное перенесение своих норм на другого. Для коммуникации предпочтительнее другой алгоритм: презумпция невиновности другого, допущение, что в системе координат другого неприятное и дикое для нас действие (высказывание) вполне позитивно и т.п. Труп есть улика либо нашей открытости и рациональности, либо наших предрассудков.
Яркий пример сложности трупа как объекта — история анатома Гюнтера фон Хагенса (род. 1945), который создал передвижную выставку «Мир тела», где показывал законсервированные им особым способом части трупов и целые трупы. Выставка побывала в 50 странах мира, в 2021 году демонстрировалась в России, вызвала протест казённых православных как «оскорбляющая чувства». Нельзя-де делать бизнес на трупах. Эти возражения, конечно, комичны. А если бесплатно? А демонстрация мощей — причём у мощей всегда в казённой церкви ставят блюдечко для сбора денег? А Ленин в мавзолее? А частицы мощей на престолах?
Главное: выставку ругали, не посещая её. Я посетил 17 марта 2021 года.
Не испытал ни шока, ни возмущения, ни большого восторга. Но какое-то удовольствие получил, удовольствие и знания. В любом ларьке продают для детей анатомические атласы — ну вот это воспринимается как анатомический атлас 3D. Не анатомичка. Все кажется из папье-маше. Как зал в Дарвиновском музее. Мило. Внимание: на сайте выставки много фигур, которых реально нет. Но не жалко. То есть, около 15 фигур и много мелких органов. Женщина беззастенчиво разглядывают пенис, мужчины не смеют даже краем глаза глянуть на вагину. Провинция-с!
Вообще, разнообразить фигуры, сделать их интересными довольно трудно, анатом старался как мог, но вышло малость пошловато: спортсмены, танцоры и т.п. Шляпа на такой фигуре уже пошловато. Движение-то как раз вполне оправдано. Но в XVII-XIX веках это было нормально.
Теология. Абсолютно допустимо. Архаичненько, но допустименько. Тело своё и чужое — первый материал для творчества (тату, посыпка охрой и т.п.). Если всё с согласия — нет вопросов. Я бы лично с удовольствием продал своё тело Хагенсу. Или даже подарил бы. Всё лучше могилы. Жене уж точно было бы приятнее не подметать бетонную плиту, а посмотреть на меня во всей красе.
Уважение не в том, чтобы не глядеть, а в том, чтобы не вопреки воле покойника. А тут, будем надеяться, не вопреки. Кроме мощей и Ленина вспомнился нынче обычай XII-XVI веков расчленять покойников и развозить для почитания в разные места. В XIX веке это дало рецидив в виде королевского сердца в Сен-Дени и сердца Шопена на Вавелю.
Меня возмущает больше то, что я в России не имею права распоряжаться своим телом и органами — по закону они считаются достоянием государства, без всякого согласия всё может быть изъято из трупа.
Кстати, выставка с маркировкой +12. Не понимаю, почему. Вообще, все эти маркировки — цензура, которая должна быть уничтожена вообще. Инфантилизация меня, грешного.
Идти лучше к 10-ти, потом очень много народу, уже и не пофотографировать толком.
Фото со мной — это там как бы вам показывают вашу анатомию, вы двигаетесь — и изображение двигается, приближаетесь — кости появляются, без мышц. Понятно, что условно, не рентген. Вот как раз для подростков.
На выходе почему-то висит большой текст о сексе после 60. Я и читать не стал — мне нужно про секс после 63. Но в принципе это как-то не очень деликатно — я что, уже труп? Чего мне анатом такие нотации предлагает? Ну, духовно — не спорю, труп, а материально не вполне. Подозреваю, что это просто механически воспроизвели комплект для немцев, в основном-то на выставку пенсионеры ходят (?). А у нас сплошь средний класс среднего возраста. Хотя подписи все на русском и английском, имена великих анатомов на французском, так что Гален из Клавдия превратился в Клода.
«Труп» — это условное обозначение сложнейшего биоценоза, экосистемы. Человека — нет, но исчезновение человека из тела освобождает сотни тысяч живых организмов, с которыми человек был в симбиозе. Для биологов это такое же упоительное явление как для археологов кладбище.
Во-вторых: похороны, могилы, панихиды, — это всё такие же явления культуры, как анатомические препараты. Перформансы! Позитивные явления! Многослойные, интересные. Даже отказ от захоронения — это захоронение. Самый яркий пример — киевский митрополит, который завещал свой труп положить у входа в церковь, чтобы все на него наступали, а потом выбросить на болото. Да, были трупы в наше время, не то, что нынешнее бремя!
Именно потому, что захоронение — хоть в египетской пирамиде, хоть развеять по ветру — это высказывание — невозможно относиться с одинаковым почтением к любому захоронению, к любой форме почитания умерших. Поэтому у христианства всегда было такое конфликтное отношение к культу предков, а это — конфликт со всей культурой Индокитая и Африки. Конфликта же с пластификатами фон Хагенса я не вижу. Если тела не краденые, но, думаю, за время гастролей в 50 странах мира он прошёл все возможные проверки.
К сожалению, совершенно недостаточно развит конфликт христианства с культом покойников в самом христианстве. Речь не о наивных инклюзиях язычества вроде родительских суббот и Дня всех святых. Речь о подмене «общения со святыми» — элементарным культом личности. Совершенно безрелигиозным. Тут конфликтует не могила и вера в воскресение, а идолопоклонство с верой. Культ мёртвых идолов опасен тем, что подпитывает культы живых персонажей.
