Идея, что Путин в 2022 году помешался на имперстве, есть идея прежде всего нравственно подлая. Подлость — в предательстве памяти о погибших 9 сентября 1999 года при взрыве дома в Москве, осуществленном по воле и Ельцина, и Путина. Подлость — в предательстве памяти о полумиллионе погибших чеченцев. А, международно признанные границы неприкосновенны... Что же тогда за Приднестровье не вступились и до сих пор не вступаются? Такой же эксклав, как Калининград, только международно непризнанный. И что? А ничего! Это — подлое предательство и международного права, и Молдавии.
Подлость проистекает из эгоизма. Чечня далеко от Варшавы, а Киев близко. Приднестровье — маленькая война, Украина — большая война. Так и пишут «полномасштабная война в Европе». А Чечня — Европа? Это нужно в справочнике глядеть, потому что полной уверенности нет. Горцы-с, азиаты-с, наверное-с... Сверился со справочником — ой, Европа!
Пространственная близость России и Европы мешает ясно мыслить. Рядом — и военная угроза. Как Китай для США и Индии.
А если бы Россия не была военной угрозой? Как она не была военной угрозой в 1990-е годы? Как она не была военной угрозой, а даже была союзником в войне в 1941-1945 годах? Тогда можно взрывать москвичей, можно истреблять чеченцев, можно гнобить свободу прессы, можно издевательски имитировать демократию?
Да, можно. Это и не только по России видно. Запад преспокойно, дружелюбно относится и к Саудовской Аравии, и к военной хунте Египта, и к диктатуре Сингапура. Хорошо относились к диктатуре шаха в Иране, к диктатуре Чанкайши, Саласара, Франко, Пиночета. Особенно смешно с Персией, где шах был диктатура, а аятоллы, как ни странно, демократия. О, скособоченная демократия, хромая, но уж точно демократичнее шаха — как и в Афганистане талибы демократичнее афганских самодержцев былых времен. Да, угнетают женщин, ну так это и в западных демократиях случалось.
Вопрос не о Путине. Не Путин, а Ельцин начал реставрацию деспотизма. Не Путин, а Ельцин подписывал мирные договора с Китаем, нагло ухмыляясь в лицо Америке. Не Путин, а Ельцин вступился за несчастный братков-сербов и ликовал от разворота Примакова.
Вопрос вообще в другом: почему деспотии не превращаются в демократии? Ведь при демократии лучше, не так ли?
Этот вопрос неверно поставлен. Должно быть два вопроса: почему демократии не хотят подданные автократов и почему демократии не хотят автократы?
Подданные не хотят демократии по разным причинам. Из наиболее актуальных: современная западная демократия своей идеологией с 1970-х годов избрала неолиберализм. На место лозунгу «при демократии всем хорошо» встал лозунг «при демократии хорошо лучшим». Результат налицо: разнообразные проекты неолибералов под подъему экономики в странах «третьего мира» потерпели крах. Выгоды получили лишь неолибералы.
Богатые стали богаче. Так это и при деспотизме-автократии-тоталитаризме бывает, и даже ох как бывает. Зачем горбатиться на дядю? Или хотя бы и на тетю? Это у богачей гендерное равенство на уме, все остальное у них уже есть, а простому человеку гендер по барабану, он слишком вымотан после работы.
В этом отношении настоящая героиня — одна из активисток «Солидарности», которая после 1990 года ни в какой сейм не попала, а осталась в Гданьске вагоновожатой. На вопросы журналистов отвечала: «Так я за свободу боролась». Кстати, «свобода» тут — не столько свобода, сколько независимость от России, вещи принципиально разные. Саудовская Аравия независима от Великобритании, но со свободой там есть вопросы.
Остается вопрос о том, почему Горбачев, Ельцин, Путин, Си, Ши, Ю и прочие не хотят демократии?
Совершенно замечательно этот вопрос переформулировали придворные Ельцина, указывая на то, что даже противники «реформ» хотят ездить в Куршавель.
Куршавель, Ницца и прочие третьесортные курортные места как приманка для диктаторов. Ничего не скажешь, сильная аргументация.
Не только большинство жителей деспотии не могут рассчитывать на резкое улучшение экономических обстоятельств своей жизни, но и сами деспоты.
Так что деспоты поступают вполне рационально, беря с Запада то, что им выгодно, а что невыгодно, то не берут. Ельцин охотно брал у Запада деньги, потому что правление его пришлось на экономический кризис. В обмен имитировал демократию. Запад ликовал, его чиновники по внешней политике писали победные отчеты: «Мы добились!...»
А потом «Путин сошел с ума». Просто деспотизм перестал нуждаться в помощи Запада.
Случай России несколько особый, потому что страна в течение полутысячелетия формировалась как сообщество, живущее войной. ВПК сверг Хрущева, ВПК сверг Горбачева. ВПК нуждался и нуждается в войне. Но это именно особый случай. Саудовская Аравия не агрессивна, тем не менее, она всё равно автократия, не испытывающая ни малейшего желания стать демократией.
Здесь и встает настоящий вопрос, относящийся уже к нормальным странам, а не к автократиям: насколько они нормальны? Они уже на сто процентов демократичные?
Ответ отрицательный. Война — это высшее проявление закрытости общества. Открытое общество Запада постоянно ведет войны — превентивные, но именно войны. Аутсорсинг милитаризма. Открытое общество Запада закрывается от закрытых обществ Несвободного мира. Из страха? Да, и страх этот рационален: несвободный мир может быть агрессивен. Только этот страх питается еще и изнутри: в демократическом обществе тоже таится агрессивность, хотя бы в виде стремления доминировать. Доминировать во имя общего блага, доминировать во имя надежности, доминировать во имя безопасности. Доминировать — то есть, выстраивать людей иерархически, нарушая принцип равенства. Людей — и страны. И тут уже проблема не в том, что свободные общества пытаются использовать диктаторов в своих интересах, но и в том, что зародыши несвободы, автократии, тоталитаризма — в свободном обществе. Мало свободы, должна быть и человечность, а это несколько иное измерение души. Свобода-для-себя не исключает бесчеловечности к другим. Свобода есть лишь одно из условий человечности, не ее источник. Более того, свобода даже не является необходимой, существенной чертой человечности, и несвободный человек может быть человечнее свободного. Дядя Том свободнее Рокфеллера.
Так что ж, Россия имеет право вести агрессивные войны, если и Запад не так идеален, как он себя рисует?
Конечно, нет. Чужой грех не оправдывает собственный. Но и стать жертвой агрессии не означает стать святым. Ленин, Муссолини, Гитлер — не результат умопомешательства, а побочные, нежелательные (хотя вполне предсказуемые) порождения пороков «нормального мира». Как феодальные войны — не результат сумасшествия отдельных феодалов, а порождения самой системы феодализма.