Василий Великий (ок. 330-379) родился в семье, почти сплошь состоящей из людей, причисленных к лику святых. Можно надеяться, что это не первая и не последняя такая семья в истории, а то, что тут получила от общества столько справок о святости, объясняется, видимо, временем, когда жил Василий. Четвёртое столетие — время формирования средневековой Церкви: святыми уже считаются не все христиане, но лишь избранные, однако, избранных определяют ещё вполне благодушно, в духе ранней Церкви, а не казёнщины. Во время гонений на христиан при Диоклетиане родители отца семь лет скрывались в лесу, а вот отец матери не скрывался и стал мучеником.
Бабка Василия Макрина Старшая и отец святителя, тоже Василий — адвокат и педагог — почитаются святыми в Католической Церкви. Мать Емилия родила десять детей, из которых пятеро почитаются святыми. Трое мальчиков стали епископами (ещё Григорий и Пётр). Сестра Макрина ( память 19 июля) прожила жизнь в уединённой молитве и борьбе с искушениями, сестра Феозва (память 10 января) — в служении больным и нищим, боролась с чужими язвами и пролежнями. Толстой утверждал, что разнообразны только несчастья, а все счастливые семьи счастливы одинаково; может быть — но святые семьи разнообразны и внутри себя, и между собою.
Во время учёбы у афинских мудрецов, Василий познакомился со св. Григорием Назианзином. Они были ровесниками, но обладали противоположными характерами: резкий, часто бестактный и упрямый Василий сошёлся с мягким и деликатным Григорием. Василий любил администрировать, умел быть политиком. Григорий терпеть не мог публичности.
Удивительно не то, что друзьям довелось крепко поссориться — когда св. Василий, уже став епископом, рукоположил Григория в епископы не ради блага Церкви, а из политических, в общем, соображений, причинив другу много страданий и безнадёжно испортив ему карьеру (в политических расчётах Василий ошибался часто). Удивительно, что они поссорились не на вечно, что продолжали любить друг друга. Подводя итог своей жизни, Василий мог бы гордиться: он всего пять лет пробыл монахом (в Аннеси, на р. Ирис в Понте), но при этом сформулировал основные принципы восточного монашества; он твёрдо противостоял натиску императора, защищая православие. Вместе с другими великими богословами своего времени он отточил систему православного богословия так, чтобы она отражала веру и в единство Бога, и в Его Троичность.
Однако Василий написал горькие слова: «За грехи мои, я, кажется, завалил всё, за что брался» — и не без оснований; ведь, в конце концов, одна ссора с Григорием перечёркивала все достижения. Но один этот покаянный — не унылый! — вздох превратил поражение — в победу. Все то, что окружающим представлялось могучим зданием, Василий увидел как груду развалин — ведь он сравнивал свою жизнь не с жизнью ближних, а с подвигом Христа.
Над гробом св. Василия св. Амфилохий Иконийский вспомнил, что владыка часто говорил о необходимости духовного обрезания — и вот, умер в праздник Обрезания, «совлекшись тела». Для грешников смерть — мучительное расставание с тем, что было дороже души, что занимало огромнейшую часть жизни, к чему крохотным приложением была жизнь с Богом; для святых смерть — обрезание крохотной части бытия, которую Бог вернёт стократно.
