Принято считать, что в древности с презрением относились к труду. Свободные люди считали-де ниже своего достоинства работать. Воевать, руководить, философствовать. Не работать. Даже не было слова, которое бы обозначало «труд», «работу» как некую особую сферу.
Это не совсем так и совсем не так. Слово «арс» латинское и «текне» греческое обозначают именно труд. Другое дело, что они не идентичны современным представлениям о работе, профессии, «роде занятий».
Существенными были несколько обстоятельств. Во-первых, живёт человек на доход от своих занятий или нет. «Арс либералес», «свободный труд» был вполне респектабелен, но предполагалось, что человек этим трудом занимается не ради пропитания.
Однако, хотя бы человек и жил на заработок от своего «арс», важным было отличие «арс» от неквалифицированного труда. Критерий был — учёба. Неквалифицированному труду не надо учиться. Таскать брёвна, рыть канавы, разбивать камни. «Арс» — это труд, требующий обучения. «Артифекс» — человек, который учился.
Да, элита не занималась «арс». Элита нанимала управляющих и получала доходы. Всё точно так же, как сейчас. Только греко-римская элита не считала зазорным учиться, а нынешняя частенько гордится — мы, мол, университетов не кончали. Высокая оценка знаний и возможностей учиться, способностей учиться и учить — показатель фантастического рывка, который Греция и Рим сделали в древности. Рывка в коммуникационной цивилизации.
Тем не менее, противопоставление «рабочего» и «мыслителя» встречается в текстах «мыслителей» — Цицерона и Сенеки, но они же отнюдь не вся античность. Сенека — миллиардер, часть высшей элиты империи, баловавшийся писательством. Сенека при Нероне как Ходорковский при Путине. Цицерон не так богат, но тоже элита, и оба погибли в ходе борьбы внутри элиты. Сенека, например, считал недопустимым для философа тщеславием и суетностью быть префектом анноны — то есть, руководить доставкой в Рим продовольствия (Dial. 10.19). Учить Нерона, дружить с Нероном Сенеке казалось нормальным.
На самом деле, именно античность, более того, именно римская цивилизация чрезвычайно ценила труд, особенно квалифицированный, «арс». За всю историю человечества только древний Рим создал тысячи надгробий, где умершие работяги изображены в своих мастерских. Люди гордились своей работой, а что там накарябал у себя на роскошной вилле императорский прихлебатель, им было глубоко безразлично. «Артифицес» не только своим трудом гордились, они радовались, когда их высоко оценивали окружающие, и окружающие оценивали, и оценивали по-разному. В Нумидии, в Цирте эпитафия банкиру Прекилу — это целая поэма в честь argentariam exibit artem. Торговцы-negotiatores? Почёт и уважение. Впрочем, negotaitio — не обязательно торговец, это вообще «бизнес».
В Лионе — надгробие начала III века, изготовителю стеклянной посуды, opifex artis vitrariae, переехал сюда из Карфагена, между прочим, вполне мигрант. Так надо же видеть стеклянные римские кубки — многослойные, играющими цветами и светом, как сегодня не сделают. Обувщик? А сейчас не хотите ли купить туфли у римского обувщика, который делает папские туфли? Уверены, что у вас есть свободных десять тысяч евро? Вот Витрувий и Плиний Старший и называют обувщиков носителями ars sutoria. Риторы, поэты, врачи — всё это «артифиции». Ремесленники? Ну-ну. В реальности и Цицерон речи произносил, и сам Август. А насчёт «презрения» — это сложнейшая игра в социальное дистанцирование и иерархизирование, отнюдь не все в этой игре участвовали, и правила были очень разные.
Римские писатели противопоставляли «свободный труд», «artes liberales», хобби богачей — artes vulgares, средство пропитания. Только это противопоставление — очень локально. У Цицерона в эссе о должностях (De Officiis 1.150), а самое часто цитируемое Сенеки:
«Так что же, свободные искусства и науки ничего не дают нам?» — Дают, и много, но не для добродетели. Ведь и те ручные ремесла, что всеми признаны за низкие, оснащают жизнь многим, но к добродетели не имеют касательства. — «Для чего же мы образовываем сыновей, обучая их свободным искусствам»? — Дело не в том, что они могут дать добродетель, а в том, что они подготавливают душу к ее восприятию» (88.20)
И далее наотмашь про «ручные ремесла, занятые всем тем, чем оснащается жизнь; они даже и не прикидываются благородными или почтенными».
Снобизм ровесника Иисуса снобизмом, а другие римляне имели свои критерии благородства. Высоко ценили знание — scientia — и, соответственно, выше ставили те ars, которые требовали больших знаний, иногда требовали и учёности — doctrina. Артифекс был magister, мастер. Неквалифицированный труд — это нечто принципиально иное.
Уважение к труду квалифицированному проявлялось прежде всего в похвальных эпитетах: sollertia (отсюда фамилия «Соллертинский»), subtillitas («субтильный»), ingenium. Изобретательность, утончённость, изощрённость, вдумчивость. Опыт — peritia. Опытный мастер — doctus, peritus. С 19 по 23 марта — ежегодные празднества Quinquatria, во время которых были соревнования мастеров, победитель провозглашался doctus. Так что и плотники — fabri tignuarii — были просто плотники и плотники-доктора.
В Арле сохранилось надгробие плотника Кандида Бенигна, на котором безутешные жены и дочери подчёркивали, что «никто никогда не обладал такой учёностью» (doctior). Его искусство — высшее, summa. В Конане (Писидия) сын кузнеца подчёркивает, что «великому искусству», «техее мегале» его научил отец. «Оптиматы», «лучшие» — отнюдь не только аристократы. В Альбе Фуценс (под Абруццо) статуя Марция Фауста украшена надписью: «Лучший из поваров». Буквы крупные, на обоих сторонах алтаря-постамента. А ведь это был бывший раб.
Соревнование и совершенство — верные проявление гордости за свой труд. Надгробие Помпония Эракона, умершего в 25 лет, с надписью: «Лучший из кораблестроителей», faber navalis optimus. Надгробие (в Риме у Порта маджоре) грека Максима, плотника, который приехал в Рим из Вифинии — Турция же! — украшено поэмой на греческом, воспевающей его безукоризненное владение ремеслом, «амометос ката технен».
Знание и обучение знанию было и необходимо, и престижно. В этом смысле учителя «закона» и их ученики — лишь метафора, подражание тем отношениям ученичества и учительства, которые были в «нормальном», «большом» мире, где люди зарабатывали на жизнь себе, своей семье и ещё подкармливали государство и религию. Звание «магистра», учителя, было ещё и работой, за которую платили. В начале IV века «Эдикт о максимуме цен» предписывает платить архитектору-магистру по 100 динариев в месяц за каждого ученика. Минерва были «магистра» всех «арс».
Вот здесь мы и оказываемся около проблемы соотношения двух культур, римской и еврейской. «Ученик не может быть выше учителя»? Но в римской литературе того же времени было общим местом, что ученик может и должен превзойти учителя. Плиний Старший описывал соревнование гончара-магистра и его ученика в Эритрее: у кого стенки амфоры выйдут тоньше. Диодор Сицилийский считал, что Дедал убил своего племянника Талоса из страха, что тот превзойдёт его в столярном мастерстве.
Вряд ли еврейское отношение к труду сильно отличалось от греческого и римского. Жили бок о бок, конкуренция на рынке труда — печальная реальность, тут не повыкаблучиваешься, надо быть и оптимум, и доктором, и магистров, чтобы не разориться и не отправиться канавы копать.
«Магистр» в античности было уже и просто уважительным обращением к собеседнику, вовсе не обязательно исходившим от ученика. «Наставник, «учитель», — обращаются апостолы к Иисусу. Иисус, что характерно, не возражает — хотя возражал против обращения «отец». А что ученик не может быть выше учителя как раб не может быть хозяином своего хозяина, — так это не вопрос мастерства, это использование невесёлых реалий своего времени, когда ученичество часто оказывалось разновидностью рабства. «Не может быть выше» — не щелчок в нос, а подчеркнуть: Иисус учит не власти, Иисус учит самоотдаче и никто не сможет отдать больше, чем Он.
Иллюстрация: римский кубок, изготовленный по сложнейшей многослойной технологии. Подборку римских барельефов с изображениями разных ремесел см. тут: http://yakov.works/2/chron/vek_01/vek_01_ill_remesla_Rome.htm.
А кто думает, что живёт на острие прогресса, пусть посмотрит, что такое Антикитерский механизм. Нашли такой ящичек размером с коробку для обуви, времён Архимеда, а в нём начинка похлеще любого ноута. XXI век как раз далеко не самый выдающийся, фундаментальных открытий нет, идёт эксплуатация сделанного сто лет назад. Ну а понтов, конечно, больше и наглее они. Сам себя не похвалишь, сидишь как оплёванный.
См.: Tran, Nicolas. Ars and Doctrina: The Socioeconomic Identity of Roman Skilled Workers (First Century BC–Third Century AD). // Work, Labour, and Professions in the Roman World. Brill, 2017. Eds. Koenraad Verboven and Christian Laes.